— Вы че, на? Совсем страх потеряли, на? Че здесь делаете, на? Пошли отсюда, — хряк разразился потоком нецензурной ругани, не забывая гнуть известную фигуру из двух пальцев.
Сержант, услышав русскую речь подошел к нему поближе.
— Разрешите представиться. Старший сержант Горынин. У нас закончилась вода и еда, мы хотели пополнить у вас свои запасы.
— Какие запасы, на? Ваши клоуны все там собрались, вот и иди к ним, на, — амбал продолжал испускать потоки самого отборного мата.
— Не нравится он мне, — тихо, вполголоса произнес один из солдат.
Со стороны поселка подъехали еще два таких же катафалка. На них, также как и на первом блестела хромированная эмблема завода, где собирается фашистская техника.
— Перебежчики, — опередил мысль сержанта Гришин.
Сержант согласно кивнул головой.
Из подъехавших машин вышли такие же здоровенные амбалы, с бритыми головами и накаченными бицепсами. Один из них, сжимая кулаки, приблизился к солдатам.
— Ну че, попали вы, ребята. Предупреждали вас — здесь не появляться. Здесь областное начальство живет. Там, на поляне, в лесу играйте в войну, вспоминайте свое прошлое. Как там по-вашему? Красные подыхали, чтобы мы жили лучше? Вот мы и живем лучше.
Бритоголовый кивнул своим собратьям, и они грозно двинулись в сторону красноармейцев.
— Не за вас мы подыхали, — до боли сжав зубы, мрачно глядя исподлобья произнес сержант. И тут же, обращаясь к солдатам гаркнул:
— Рота, на боевую изготовку!
Солдаты выверенными, до автоматизма отточенными движениями вскинули старенькие ППШ. Синхронно лязгнули затворы...
Близилась семидесятая годовщина Победы...